- Ты…что? – я не верю своим ушам и борюсь с желанием в нее что-то кинуть, - как ты могла заложить дом?! – я резко ударяю ладонями по поверхности стола, от чего замызганная, когда-то белая скатерка съехала в бок и была на грани свалиться и потянуть за собой вазочку с тремя полу засохшими мандаринами в ней.

- А что мне оставалось сделать?! Банки требовали денег, мистер Льюис, итак, пошел на уступки и дал нам отсрочку на пару месяцев, только этого все равно мало, - пыталась оправдать моя мать, а я, заведенный, услышал в ее словах укор.

- Мало? Меньше на бухло тратить надо и со своими подружками в бар ходить, могла бы хотя бы там подзаработать, - я знаю, что пожалею о том, на что сейчас намекнул, и уже вижу, как её глаза недобро сверкнули, но тут в комнату вошла пятилетняя Мегги и я машинально подхватил ее на руки, через плечо малышки сверля взглядом мать.

- Вы ругаетесь? – спросил заспанный нежный голосок, я провел плацами по мягким детским волосам, что вились на концах, как у принцессы, - нет, что ты, просто так получилось, что разговорили громко, ты чего не спишь лапочка? – я подхватил ее поудобнее, - будем готовить завтрак? – Мегги очень любила готовить и всегда помогала мне на кухне, в отличии от двоих братьев, которых приходилось за уши тянуть и угрожать отключением интернета, если они не будто помогать по дому.

Уже в обед я сидел на лавочке за торговым центром и курил, мать запрещала, но разве я буду ее слушать. Курил и думал, где взять денег. Моей зарплаты хватало на то, чтобы бы мы жили в минимальном достатке с тремя детьми, зарплата матери, если и была, то попеременной, мы еле успевали платить банку кредит, который взяли, когда Мегги было два года, потому что финансово были на грани нищеты. А теперь, наш долг составлял около пяти тысяч долларов, с моей зарплатой в три сотни баксов это была не подъемная сумма.

- Добрый день, Джулиан, - я вздрогнул, не ожидая того, что кто-то вырвет меня из моих тягостных мыслей. Это был мистер Пайпер, директор торгового центра и давний друг семьи. Когда я был младше, то крепко дружил с его сыном, Андрэ, пока мистер Пайпер не развелся с женой и Эндрю, как привычнее было его называть многим, не уехал вместе с ней и сестрой в Бостон. Больше я его не видел. Какое-то время мы обменивались эмейлами и сейчас они приходят, на Рождество, Пасху и дни рождения, но не более.

- Здравствуйте, мистер Пайпер, - выдохнул я, подавившись дымом и начиная панически тушить сигарету об ножку лавочки. А он зашелся смехом тихим, - не бойся, я не расскажу, - и более того протянул мне пачку своих сигарет, что стоили раза в два больше тех, что курил я.

- Смотрю на тебя и думаю, как быстро вы растете. Андрэ тоже совсем взрослый, - он присел рядом со мной, отдёрнув брюки и облокотился на лавочку, закинув руку на спинку. Я хоть и работал в его ТЦ, но мы  с ним почти не пересекались, да и зачем директору снисходить до разнорабочих, что по магазину товар раскладывают и чинят кассу.

- Как у него дела? – спросил я, все же чувствуя неловкость, сжался, спина по струнке, ноги вместе, неловко держу между пальцев его толстую сигарету, робкой потянув шею к зажигалке, что он предложил.

- Хорошо, скоро приедет, представляешь? – мистер Пайпер как-то мечтательно смотрел перед собой, а мне в голову пришла сумасшедшая мысль. Все эти ностальгические разговоры напомнили мне, что наш семьи хорошо дружили, когда мать не пила почти, а миссис Пайпер завал ее каждую пятницу на званый ужин.

- Мистер Пайпер, - я нервно облизнул губы и поддался чуть ближе, - у меня…я…у меня есть к вам просьба, она моет показаться наглой, но…понимаете, мои семья, мы должны банку денег, и если не заплатим, нас выселят из дома, и я хотел спросить, может…может вы сможет мне одолжить некоторую сумму, наверное для вас она не будет такой огромной, как для моей семьи…я все отдам! Даже с процентами, если скажете, но я…я просто не знаю к кому еще идти за помощью, - затараторил я, а на последнем слове повесил плечи и устремил взгляд в асфальт, будто разглядывал старые трещины. Мистер Пайпер молчал, я рискнул поднять на него глаза, заметил, что он раздумывал.

- Хорошо, - он так быстро согласился, что я сначала не поверил, и мне показалось, что я не расслышал, - вы это…серьезно? – я сглотнул, забыл, что у меня в пальцах тлеет сигарета и вот-вот обожжет их.

- Да, почему нет, буду просто из твоей зарплаты вычитать, но перед этим, давай тебя повысим, - я не верил своим ушам, решение проблемы оказалось таким простым и легким!
***
С момента, когда мистер Пайпер одолжил нам денег прошел месяц, мы условились, что зарплату я буду получать у него лично из рук в руки, чтобы у остальных не возникло вопросов, как в общем-то и у бухгалтерии куда уходит половина. Я поднялся к нему в кабинет, постучал пару раз и услышав одобрительное «заходи» втиснулся. Мне все равно было неловко, и я мялся у двери, когда он жестом предложил мне сесть в кресло напротив его стола. Я засеменил туда и сел на самый край, уже уведя как на столе лежит пара сотен баксов моей теперь жалкой зарплаты.

- Джулиан, у меня есть еще одно предложение к тебе, как снизить долг, - я встрепенулся, услышав его слова, - да, какое? – я был готов на все, лишь бы снять с шеи этот долговой хомут. Мистер Пайпер встал из-за стола и прошел за мою спину, я решил, что к книжному шкафу за документами, и даже не услышал, что он на самом деле закрывал дверь на замок.

Мистер Пайпер вернулся, но уже пристроился к краю стола на против меня и носком вдруг коснулся моего кроссовка и поднялся чуть выше к щиколотке. Я ее тут же отдернул и вжался в спинку кресла, меня просто напугало то, что он делал как факт. Меня не смущали геи, я про себя это еще в двенадцать лет понял, собственно, когда уехал Андрэ. Мне было тоскливо, и я осознал, что он был для меня больше, чем другом, но откуда мне было это понимать в двенадцать лет? К тому же, он явно был «не из этих», и те мысли со временем отправились в долгий ящик, но это не помешало мне в пятнадцать иметь первый сексуальный опыт с парнем, как и в дальнейшем. Но учитывая, где я жил, я, как и мои партнеры, к которым я чаще ездил на выходные в соседние города или более крупные, это скрывали. А тут, мистер Пайпер, под боком, в Рокеленде. Пусть и старше меня на двадцать лет, но весьма недурен собой. Я просто испугался, что он пытается вести меня на чистую воду или шантажировать моей тайной, но судя по тому, как настойчиво его носок гладил мою лодыжку, явно отмечая, что я не сорвался с с места с воплем, он догадывается, что у меня в голове.

- Х-хорошо, - пересохшим ртом только и выдавливаю, дальше смутно помня, что было.
***
- Ты с ума сошел, в туалет персонала? – я пытаюсь сдержать его, выставляя руки вперед и упираясь ими в другую клетку, пока он слюнявит мою шею, от чего у меня едкие мурашки, - не могу ждать, иди ко мне, - клишированные слова «папочки» и меня уже тут же разворачивают к себе спиной, заставляя упереться в умывальник пахом, стягивая с задницы джинсы. Меня особо не спрашивали, я особо и не был против. Были моменты, когда я сам этого хотел, но честнее будет сказать, что я хотел секса, а не мистера Пайпера, и, наверное, он воспринимал мою тягу ему отсосать иначе. Но чаще всего, мне было несколько все равно и порой я представлял на его месте других парней, музыкантов и актеров, чтобы у меня встал наверняка.

- Блять…- ненавижу, когда он делает это так быстро, мне все же, сука, больно, но я не решался сказать ему, что мне нравится, а что нет, боялся, что он припомнит про мой долг. Зарплату мне теперь отдавал он целую, платил я своим телом, что вызывало во мне ряд противоречий, - не так быстро, подожди, - я оборачиваюсь, шепча ему, чтобы никто не слышал, а он воспринимает это как флирт и только делает еще один сильный толчок, заставляя меня плаксиво заскулить от дискомфорта и чуть ли не удариться лбом в зеркало от толчка. Еще пара таких, и он ритмично начинает двигать бедрами, а я пытаюсь найти во всем этом каплю удовольствия. Что-то сегодня было совсем отвратительно.
***
- Привет, - я улыбаюсь Андрэ, он приехал пару недель назад и подрядился работать у своего отца, так вышло, что вместе со мной. Может мы пытались наверстать упущенное с годами, но смены в его компании мне нравились гораздо больше, не считая вчерашней и случая в туалете, задница ныла до сих пор. Надо подарить мистеру Пайперу баночку со смазкой как намек.

- Че, сегодня устроим ночь просмотра ужасов? – мы договаривались неделю назад, и я уговорил Андрэ сделать это у меня дома, перспектива оказаться ночью в одном доме с его отцом и при нем меня сильно пугала. Но я смотрю на друга детства и он какой-то сам не свой, - эй, чувак, - я толкаю его в плечо игриво, - ты чего такой кислый? Нам тут разгружать до ночи эти коробки, шевелись давай.

Подпись автора

твины

- Расслабься, - пальцы быстро расстёгивают пуговицы на моей рубашке, а я будто нахожусь где-то не здесь, не могу понять, нравится ли мне то, что происходит или я просто не осознаю всю фатальность ситуации.

- Я…пытаюсь, просто это…странно и будто неправильно, - мямлю я, сглатывая, но при этом помогая себя послушно раздеть.

- Что двое мужчин спят друг с другом? – я тут же отрицательно покачал головой, не хотел слушать очередные возвышенные лекции о том, что быть геем не порок, был у мистера Пайпера такой грешок. Он часто преподносил очевидные вещи таким тоном, будто раскрывал мне тайны вселенной, я понимал, что так он упивается своим превосходством и мудростью, пытаясь лишний раз повысить свою самооценку и в моих глазах выглядеть господом Богом. Я послушно молчал и кивал, хотя все его слова казались мне пустышкой, если ему нравится, пускай говорит, не самое страшное, что можно терпеть. Хотя, мистер Пайпер не делал ничего, чтобы вызвало у меня отвращение до тошноты и ненависти к себе, иногда мне даже нравилось, когда он был более участливым. Но все же в своем положении вякать я не мог.

- Нет, про то, что ты старше, про то, что я дружу с Эндрю, это странно, - тихо говорю я и не могу отделаться от ощущения, что у меня в груди что-то кольнуло, когда я употребил имя друга в одном предложении с контекстом «я сплю с твоим отцом».

- Не думай об этом, развернись лучше.
***
Не думай об этом – легко сказать. Я сидел на лавочке, моем излюбленном месте и курил, отлынивая от работы, молясь, чтобы мистер Пайпер не решил меня навестить, лишний раз говорить с ним мне не хотелось. Но я знал, что он не придет, потому что он поехал встречать Эндрю, собственно, по той же причине я выкурил уже две сигареты и вертел в пальцах третью. Я волновался, дико. Потому что в последний раз видел его в живую лет пять назад. Я, конечно, представлял, как он выглядит, потому что следил за ним на фейсбуке и инстаграмме, на моих же личных страницах не было никаких личных фотографий, я стеснялся того, как живу и где живу, поэтому все посты были с какими-то артами или просто вдохновляющими картинками, что появлялись раз в месяц. Я наблюдал за его жизнью, друзьями, за тем, как развивается его талант к фотографии. Я до сих пор это делал, и никому не говорил о том, что мысли об Андрэ Пайпере вызывают у меня тоску, будто я потерял кого-то очень важного и ценного, будто он ушел в другой мир, откуда не возвращаются, и я никому не мог сказать об этой потере. Когда я начал осознавать, почему так, рука сама начал тянуться к низу живота, и сколько ночей я провел, мечтая «а если бы…», но часто в самый разгар моих фантазий перед глазами выскакивали фото из его профиля, с девушками, парнями, с другими людьми, и мне будто не было там места, даже в своих фантазиях мне не было с ним места рядом. А потом, я не то, что стал забывать, я просто отстранился от этих мыслей, возвращаясь к ним, как к любимой фантазии в особые минуты, просто где-то очень глубоко тая эти переживания и мечты.

И что теперь? Он вернулся из мира, из которого не возвращаются, а я буду стоять перед ним со своим багажом несказанных желаний, и тем фактом что трахаюсь с его отцом. Да мне хотелось сквозь землю провалиться и просто сбежать из города! Между зубов новая сигарета, я сижу и не могу отделаться от мысли, что на меня кто-то смотрит, я оборачиваюсь и сердце замирает. Мне не надо много, что понять, что это он, его силуэт, и я тут же загораюсь румянцем, помахав ему и улыбнувшись, надеясь, что сквозь расстояние не видно, что улыбка натянутая и нервная. У меня есть пара минут, чтобы совладать с собой, и когда Андрэ спускается и выходит из двери, что вела к лестнице для персонала, я раскидываю руки для дружеских объятий и улыбаюсь чуть более искренне.

- Смотрите-ка кого занесло в нашу обитель, привет, чувак, - похлопываю его по спине, а сам пропускаю один удар от того, что пальцы проходяться по выпирающим косточками на его лопатках. Ууф, что за морок. Я стремлюсь отстраниться и сесть обратно на лавку, протягивая ему пачку сигарет, - ну, рассказывай, че как, - я заприметил у него серьгу и не думая сделал по ней «дзынь» поддевая мочку пальцами, а сам облизнулся, потому что эта деталь показалась мне пикантной и пошлая мысль «коснись ее зубами» пулей пролетела в голове, так что мне пришлось затянуться посильнее, - городские примочки? Может еще что проколол? – я хмыкаю и сажусь на лавку, не замечая, что положил руку на спинку так же, как его отец мне когда-то.

- Ого, - я присвистнул, а на деле у меня сердце ушло в пятки. С одной стороны, я был бы чертовски рад, если бы мы работали вместе, мысль о том, что можно компенсировать годы расставания, пусть я и буду во френдзоне, приятно грела. Но мысль о том, что моя первая влюблённость и по совместительству близкий друг и его отец, по совместительству мой любовник по неволе, будем в одном здании заставляла засосать под ложечкой.

- Соглашайся, будет весело, - но я не мог отказаться от своих фантазий, не теперь, когда для них есть постоянная подпитка, и дружески стукнул его легонько кулаком в плечо.
***
Я ничего не могу поделать, одна рука упирается в кафельную стенку, вторая на органе, оттягивает его неторопливо, точно зная, как мне нравится, а в голове – его шея, его уши, его скулы, улыбка, теплые глаза, фантомный запах кожи, все это я прочувствовал, когда мы обнимались, - ох, черт, - я будто злюсь на себя, что думаю об этом, потому что знаю, что делаю себе хуже, потому что знаю, что так я слишком поверю в свои фантазии, которые не будут иметь ничего общего с реальностью, но я не могу перестать думать о том, какая его кожа на вкус, - блять, - лбом утыкаюсь в скользкую плитку и пытаюсь отдышаться.
***
- Помнишь это место? – у меня на плече увесистая сумка со всем необходимым для того, чтобы провести на озере ночь, мы на великах привезли все остальное, палатку, складные стулья и стол, спальные мешки, утварь, такой типичный отдых людей из маленького города, - это тебе не сафари по пафосным улочкам города, - сумки падают на землю и я деловито начинаю разбивать лагерь, для начала доставая палатку, - интересно, что с водой, - лето выдалось страшно душным, и после того, как колышки были вбиты и каркас палатки установлен, я не выдержал и пошел к кромке, зачерпывая воды и заливая себе за шиворот, издав тихий стон удовольствия от того как струи забегают под ткань, - эй! – тут же мне в лицо летят брызги авторства Эндрю, - ты всю рыбу распугаешь! – но я начинаю плескаться в него в ответ и хохотать, будто мы вернулись в детство, - пошли! – я совсем забылся стянул с себя футболку и кинул ее куда-то в сторону палатки, и на ходу стянул джинсы, оставшись в белье, с разбега плюхаясь в озерную воду и скрываясь под толщей воды.
***
- Воу, - меня это задело, его агрессивный вайб и то, что он не хочет со мной делиться причинами своих настроений, не говоря о том, что я по-дурацки думал о всяких случайностях, что могут произойти во время просмотра фильмов, например его сонная голова на моем плече и я бы мог невзначай коснуться его вьющихся на концах волос и чисто по-дружески почесать его за ухом. А может он даже напьется, и мы поговорим на сальные темы, после которых я опять буду дрочить в душе около часа. Но сейчас я испытал полный облом, то, о чем себе и говорил – нельзя было выпускать это все из тех закромов, куда я попрятал, потому что иначе мне будет слишком больно. Мои наивные фантазии разбились в пух и прах, и я чувствовал, что назревает конфликт.

- Да, коробок, и правда, много, - но я на них даже не смотрю, только поджимаю губы и сверлю взглядом Андрэ, пытаясь уловить, какого черта происходит. Он проходит мимо меня, чуть ли не задевая плечо и берет коробку, падает, я на автомате тянусь ему помочь, но меня вновь отпихивают. Нет, мне явно не показалось.

- Какого хуя, чувак? – я развожу руками, не понимая, в чем виноват, потому что эта агрессия направленна прямо на меня, я толкаю его в ответ, потому что кровь по-мальчишески закипает, - что не так? не хочешь сказать? – делаю шаг навстречу и смотрю ему в глаза чуть сверху вниз, а сам ощущаю, как начинаю звенеть от злости и…страха. Мне дико страшно, что я его чем-то обидел и дико страшно, что он отвернется от меня, но его тон и поведение совсем не настроены на то, чтобы вести конструктивную беседу. Он вновь меня толкает, и я уже отключаюсь и хватаю его за грудки, - какого хуя?! – я повторяю вопрос, и трясу его будто хочу вытрясти объяснения. Он вцепился в мои запястья, и мы на грани подраться, шаркаем ногами по складу туда-сюда, будто танцуем дебильную пародию на танго, я держу его за воротник, он пытается расцепить мои руки, сильно впиваясь до белизны костяшек и сверлит меня ненавистным взглядом. А мне – страшно. Пожалуйста, Андрэ, не злись, я не знаю, почему ты злишься, но не надо. Мы сопим, мы цедим ругательства в адрес друг друга просто с воздуха, и взгляд прикован лицам, я пытаюсь хотя бы по нему понять, что не так, но только сильнее ощущаю напряжение между нами и…резко поддаюсь вперед и касаюсь его губ коротко целуя, будто решил вывести из строя своего противника, ошарашив, но на самом деле испугался ссоры, и подумал, что, вдруг, у меня больше никогда не будет шанса это сделать, а я не вынесу еще пять, десять, двадцать лет мучить себя вопросом «а если бы». Но стоило коснуться, как я бездарно проиграл сам себе и повторил свой маневр, который во второй раз уже бы так не выстрелил – я не просто коротко коснулся губ, я прихватил их своими, явно пытаясь завлечь его в поцелуй, и у меня голова тут же закружилась. БЛЯТЬ БЛЯТЬ БЛЯТЬ! ЧТО Я ДЕЛАЮ! Он хотел меня ударить, а я полез его целовать, КАКОГО ХУЯ? Хуже того то, что я не могу контролировать свое тело, свой голос, у меня срывается томный короткий стон и пальцы, что сжимали ворот в попытке его разорвать, теперь только сминают ткань, собирая ее в гармошку. Это длится уже пару секунд, мои губы ласкают его уже пару секунд – почему я еще не на полу с разбитой мордой?

Подпись автора

твины

- Даже думать не хочу, как это больно, - морщусь, а сам невольно думаю, какими бы могли быть ощущения для меня, если бы на его головке болтался металлический шарик. Уух-ух, дыши, Джулс. Я невольно отсаживаюсь, пытаясь выстроить дистанцию, еще и пальцы коснулись его затылка и мне пришлось закусить губу. Я смотрел на Андре, как он увлеченно рассказывает, отвечает на мои вопросы, будто и не уезжал никуда. Только стал еще симпатичнее и взрослее. А я себя отдёргиваю резко, потому что уверен, что мой взгляд все выдал с потрохами. Господи. Какой-то пиздец. Я затягиваюсь, поглубже, чтобы как-то справиться с нервами. В голове жужжит что-то назойливо, я понял, что я совершенно не был готов ко встрече с ним. Мне было очень просто представить ее в своей голове, что я буду уверенным и таким как обычно, но находиться с ним рядом, чувствовать запах кожи, когда я столько раз в своих фантазиях представлял как собираю его носом с его шеи, было выше моих сил.

- Да, я видел твои работы, они очень классные, - ляпнул на автомате и даже не подумал. У меня внутри все ухнуло вниз, будто я сорвался со скалы. Я только что сдал себя в том, что фолловил его социальные сети.  Ладно, это не так страшно – убеждаю я себя, это даже нормально, что друзья, пусть и не такие близкие теперь, наблюдают друг за другом, верно..?

- О, колледж, great, - я пытаюсь подержать беседу, а сам тут же думаю о том, что рано или поздно он уедет из Рокленда, и скорее всего – рано. В колледж, к своим крутым друзьям, тусовкам и кипящей жизни, пока я останусь тут прозябать, пытаясь прокормить братьев и сестру и отсасывая его отцу за денежный долг. Честно, мне стало легче. Я разозлился, не совсем на него, просто из-за зависти, что у меня нет такой жизни и не будет и что я все свои золотые годы буду гнить здесь, не в силах пойти за мечтой. И эта злобная зависть хоть как-то вытравила перманентное желание положить ему руку на ширинку прямо здесь.

- Ну да, вместе, - он протягивает мне руку, а я все еще под фантомом мыслей свою тяну ниже гораздо и касаюсь его коленки, - ой, блин, - и спохватившись жму ладонь, - заработался, вообще не соображаю, - оправдывался я, чувствуя, как пара капель нервного пота скатились у меня по хребту, - я очень рад, что ты здесь, - все же признаюсь, задерживая рукопожатие на несколько лишних секунд и смотрю ему в глаза, будто пытаюсь найти что-то для себя, но там ничего нет, нет того, чего бы мне хотелось видеть в его взгляде.

- Я пойду…работать, - сглотнул и выкинул сигарету в мусорку, предварительно затушив об стенку бака, - увидимся еще, и..., - я встал, оттряхивая руки о штаны, - добро пожаловать в Рокленд.
***
- Ты чего, Джулиан? – что-то в моей голове твердило, что я совершаю ошибку, придя в его кабинет, но мне нужна была разрядка, срочно. Мне нужно было утолить свою фантазию, - я…я хотел, - я не могу сказать этого в слух, но по мне, итак, видно, да и очевидно, зачем я еще мог прийти. На губах отца Андре довольная улыбка, - закрой дверь, - он уже расстегивает ремень, а я в противовес закрываю замок, - только, ты можешь…м…быть повнимательнее? Мне было больно в прошлый раз, - я не могу, не умею говорить о том, как мне нравится, не могу просто в слух сказать, чтобы что он меня расторопно растянул, не говоря о других ласках. Но мне нужно сейчас хоть что-то, иначе я с ума сойду.

Прижимаясь щекой к столу, отставляя бедра назад, я закрыл глаза и представлял на его месте его сына. Что это он впивается мне в ягодицу, шлепает по ней, ведет пальцами по спине, я прогибаюсь и сладко выстанываю, а потом чуть не сдаю себя с потрохами, потому что мне хочется простонать «Андре», но я только беззвучно повторяю его имя губами. Наверное, это был один из пары раз, когда я реально кончил от удовольствия.
***
- Андре, берегись! – у меня жизнь пронеслась перед глазами, когда я увидел, что он едет под колеса машины. Пальцы рук онемели, и я замер, неспособный ничего сделать. Вся картина была словно в замедленной съемке и мое сердце тоже перестало стучать. Отмер я только когда осознал, что он съехал на обочину и тогда вдарил по педалям, скатываясь за ним, спрыгивая с велосипеда и сбрасывая с плеч тяжелый рюкзак, проскользил к нему на пятках и тут же упал рядом на колени, - ты как? – у меня голос дрожит, я трогаю его: руки, плечи, щупаю торс, бедро – ай! – ага, вот здесь ссадина. Не отдаю себе отчет, что кладу руку ему на щеку, заглядывая в глаза, - точно, живой? – дыхание тоже дрожит и меня легко трясет, - дурак, - не знаю, то ли я ему, то ли себе, за то, что заставил гнаться.

- Будь тут, я сгоняю на заправку, тут не далеко, - я взял из рюкзака кошелек и запрыгнул на велик, а чтобы Андре не скучал, оставил ему пачку сигарет, помчавшись так быстро, как мог, и так же вернувшись обратно, обернув дело за пол часа.

- Давай посмотрим, что там, - я закатываю его джинсы до колена, невольно поглаживая по щиколотке и чувствую, что меня опять начинает вести. Мне приходится закусить губу, чтобы сконцентрироваться на реальности, а не упасть вновь в свои фантазии, - у тебя и выше явно что-то есть, - но для этого мне бы пришлось просить его снять штаны, и я думаю, я бы этого не вынес, - разобьем лагерь и там посмотрим, что с тобой, неваляшка.

Мне приятно, что он помнит, я будто стал еще на шаг ближе к нему, и пока он рассматривал местные красоты, я стоял за спиной и любовался им, чувствуя какое-то тепло в груди.

- Ну, мне жизнь в большом городе видится именно так, бары и шлюхи, - я хмыкнул, хотя, конечно же, последнее меня не устроило. Шлюхи, черт, я как-то совсем забыл, что пидр тут только я и мне сразу стало не по себе и захотелось спрятаться от ощущения, что я пытаюсь утаить шило в мешке.

Чтобы как-то от этого сбежать, я скрываюсь в воде, это моя стихия, мне всегда в ней было хорошо. Но стоило обернуться, как мой минутный покой был потерян. Он так близко, эти мокрые пряди, эти капли на скулах. Я зависаю, просто вспышкой представляю, как подплываю и начинаю жадно его целовать.

- Нет, не часто, - после паузы сказал я, - времени нет, я все время работаю или тренируюсь, - небольшой факт, о котором Андре не знал, мое увлечение танцами. От части они были моей терапией, ведь я начал увлекаться ими после его отъезда, мне нужно было самовыражение и хотелось уйти во что-то с головой.

Я не думал, что он капнет глубже и невольно закрылся в себе. Да, у меня был комплекс брошенного мальчика. Мои друзья состоялись и получили хорошее образование, уехали жить в большие города, а я…а я неудачник. Мне не хочется оставлять вопрос без ответа, потому что я чувствую потребность говорить с ним как можно больше, но при этом не хочу отвечать.

- Да, крутая идея, - я немого сухо бросаю, ковыряя палкой костер, чтобы разворошить тлеющие головешки. Моя большая проблема, я очень плохо скрывал эмоции, у меня всегда все на лице было написано и по голосу понятно, и я на себя за это тоже злился, потому что знал, что моя неприкрытая реакция вызовет сейчас шквал нежелательных вопросов или еще хуже – жалость. Но тут перед носом оказываются зефирки, я сначала недоверчиво смотрю, а потом хмыкаю. Это так по-детски, поделиться с другом сладостями, чтобы тот не грустил. И я немного оттаял и потянулся и подел языком одну, аккуратно стягивая с шампура, чтобы не поранить язык.

Палатка была с крышей в сеточку, так, чтобы можно было лежать и смотреть на звездное небо.

- В твоих больших городах такого нет, - я усмехнулся, найдя хоть что-то, за что можно гордиться Роклендом. Это было пыткой – лежать с ним в одной палатке, знать, что он на расстоянии вытянутой руки, даже ближе, и не иметь возможности прикоснуться. Я романтично думал о том, как бы было классно заняться сексом под звездами и о прочей сопливой лабуде. Честно, я уже хотел под предлогом «пойду отолью» уйти в ближайшие кусты и передернуть, напряжение внизу живота просто изводило меня и хорошо, что свободные шорты хоть как-то скрывали почти постоянно приподнятый член. Но все равно, сейчас я был безмерно счастлив.
***
- Ты о чем? – я не понял Джейка, третий мушкетер, который тоже вернулся в город этим летом. Мне даже было непривычно, что мы снова вместе, но все равно радостно. Я сейчас не чувствовал себя одиноким впервые за пять лет.

- Ты…- я уже начинаю сочинять тридцать три отмазки, но от этого еще больше нервничаю и из рук выпадает кисточка, которую я нервно теребил.

- Только попробуй кому-то сказать! – шиплю я на него, хоть и знаю, что он мой друг, но у Джейка язык без костей, спизданет просто не подумав.

- Не лезь не в свое дело, - огрызаюсь я, но понимаю, что кусаю руку, что тянется мне с помощью. Как минимум, я теперь мог хотя бы с Джейком обсуждать весь тот треш, что творится у меня в голове, - все сложнее, чем кажется, - про отца я точно ему говорить не буду. Да и, нет, я просто не могу поверить в то, что Андре мне ответит симпатией, это было слишком нереально, слишком фантастично. И я слишком привык думать, что я единственный гей на весь Рокленд.

- Ты...что? Нет! Не смей! Джейк! – я панически шиплю, но он уже направился к Андре, а я хочу провалиться сквозь землю, но вместо этого стою за полками и смотрю в щель, будто шпон, наблюдая за их диалогом, который закончился как-то странно быстро и Джейк не вернулся ко мне. Да что за нахуй?

Ой черт, Андре идет ко мне. А у меня ладони потеют, я нервно начинаю что-то трогать на полках, будто ищу что-то, а у самого взгляд бегает и не может сфокусироваться.

- Д-да, он такой всегда был, - а самого сжирает любопытство, что он спросил, я пытаюсь сделать максимально ненавязчивый тон, - что на этот раз? Спросил каким гелем для бритья ты бреешь яйца? – я хмыкнул, переключая свое внимание на коробку и радуясь, что благодаря ей могу избавиться от нужды в зрительном контакте с Андре.
***
Мне кажется, на миг, что загорелся зеленый свет. Да, нет отдачи, но и он не отталкивает. Я прикрыл глаза и позволил себе кончиком языка коснуться его верхней губы. Черт, за одно это прикосновение я был готов продать душу дьяволу. Меня потряхивало от того, что я мог бы сделать дальше, и от того, что мои мечты могут оказаться реальностью. Но судьба почему-то выбрала меня своим мальчиком для битья и каждый раз, когда на горизонте начинало маячить что-то хорошее, она резко спускала меня с небес на землю. Как и сейчас – отвали от меня. Я отшатнулся, у меня в глазах дикий испуг, - я…я могу объяснить, - но я ни черта не мог объяснить, почему полез его целовать, и мне так.безумно.страшно.что это.конец. что кажется, я сейчас лишусь сознания.

Его жест рукой – и я содрогаюсь, будто мне врезали пощёчину. Он думает, что это омерзительно. Он думает, что я омерзительный. Твою мать, я никогда от этого не отмоюсь, я навсегда останусь в его голове грязным извращенцем. Вихрь мыслей и додумываний и каждое хуже другого. У меня в горле ком, мне кажется, я просто одним действием разрушил свою жизнь сейчас.
Но все оказалось еще хуже, чем я думал.

- Ты…видел…что? – я не верю своим ушам, меня начинает подташнивать и все кружится перед глазами, самое страшное, что могло произойти случилось, и я не был к этому готов. Теперь я точно никак не смогу этого исправить, и объяснить тоже никак не могу. У меня не было выхода и сейчас я малодушно думал пойти и утопиться в том нашем озере, лишь бы не пытаться распутать этот клубок.

- Я…это не то…это сложно, - я мямлю слова, но понимаю, что я не могу сказать правду и в итоге…я просто сбегаю.  На ходу срывая фартук работника, кидаю и быстро ухожу, быстрее, перехожу на бег и просто срываюсь, уносясь как можно быстрее бросив все.
Я вылетел из торгового центра и бежал без оглядки, пока легкие не начало резать от нехватки воздуха. Затормозив где-то в районе центральной площади, я согнулся пополам, а потом осел на корточки и позволил себе, наконец-то, разрыдаться, сжимая пальцы на волосах и будто хотел их вырвать. Я потерял его, навсегда, и я ничего не могу с этим сделать.
***
«У меня, кажется ангина. Наверное, после озера. Я полечусь дома пару дней. Прости, что подвел со сменами.» - я написал это сообщение в четыре часа утра его отцу, когда пришёл домой. Мать спала, так что никто особо не обратил внимание, кроме младшего брата, но он не задал вопросы, у меня, как обычно, на лице было написано, что меня лучше не трогать. После этой смс я поставил телефон на авиа режим, не желания терпеть звонки от мистера Пайпера и вообще с кем-либо разговаривать. Я разделся и пошел в душ, стоя под водой минут пятнадцать и просто смотрел на белый привычный кафель отрешенным взглядом. Надев домашнюю футболку и штаны, забрался под одеяло, и накрывшись с головой понадеялся, что усну, но это было слишком наивно.

Я вздрогнул от стука в дверь и голоса матери.

- Я болею, побуду дома пару дней на хозяйстве, - крикнул я через дверь, н она не унималась. Я, разозлившись, встал и открыл ее, смотря на родительницу. Я сам не заметил, что прорыдал всю ночь, слезы текли будто автоматически. В результате у меня красный распухший нос и затекшие глаза, горячий лоб, потому что от стресса всегда поднималась температура, одним словом, вид очень даже гриппующего человека. Мать поспешно захлопнута дверь, затолкав меня обратно в комнату, не желая заразиться, и я позволил себе упасть обратно в кровать и продолжить смотреть в одну точку на потолке, на котором были приклеены звездочки, что светись в темноте. У Андре на чердаке были такие же. Я отвернулся с гримасой боли и опять ткнулся в подушку.

Прошло еще пол дня, на следующие утро я подскочил с одной мыслью и включил телефон. Совсем не подумал, что если я не буду выходить на связь, то отец Андре может припереться ко мне домой, справиться о моем здоровье, а он последний, кого бы я хотел видеть. Снимая телефон с блокировки, я несколько секунд держу его в тишине, а потом он начинает разрываться от сигналов смс и пропущенных звонков. Я вижу сообщения от мистера Пайпера, кривлюсь, а потом от Андре и у меня вновь них живот сводит паникой. Десятки сообщений и пропущенных. На миг мне кажется, что это хорошо? Но потом я прокручиваю все события и понимаю, что он просто хочет меня добить и узнать правду. Вздрагиваю, но не могу удержаться от того, чтобы не открыть чат и увидеть много букв и дорожек с войсами. Я его резко закрываю, даже не читая и отбрасывая телефон. Потом беру обратно и быстро пишу его отцу.

«Температура, я все время сплю, поэтому без связи. Не волнуйся и не приезжай, заразишься.»

Я понимал, что это его вряд ли успокоит и отговорит, но и в то же время, его визит был бы странным, уж слишком он беспокоиться о своём сотруднике не так ли? Надеясь на его страх разоблачения я чуть-чуть выдохнул. И только когда отправил сообщение, увидел цифру «1» на иконке приложения знакомств. И оповещение, что мне пришло сообщение от Henry. Не знаю, почему я открыл его.

Hello, guy. What’s up?

Я смотрю на фото, симпатичный, хоть и не совсем в моем вкусе. Давящие чувство одиночества и раздавленности толкнуло меня ему ответить. Несмотря на то, как херово мне было, я понимал, что мне нужно общение, и пусть незамысловатая переписка с неизвестным парнем хоть как-то выступит в виде поддержки.

Hi, to tell you the truth – awful.  What about u?

И нет, мне даже не было стыдно что я сразу признался незнакомцу в том, что хочу сдохнуть. Может не самое классное начало разговора, и я сразу выгляжу нытиком, тем, кто ищет кому бы поездить по ушам. Но я не мог морально сейчас изображать из себя кокетку. Но я все равно хочу обьясниться.

Sorry, I had really bad days. Have any funny news? Anything, whatever, any stupid joke and I will merry you.

Чувак, пожалуйста, помоги мне забыть это дерьмо – умоляю я телефон гипнотизируя окно ответа и иконку off line у его ника.

Подпись автора

твины

Если копнуть глубже, то я злился. На себя, и как ни странно, на Джейка, потому что тогда в магазине он дал мне ложную надежду на то, что может быть у меня есть маломальский шанс на что-то. Если бы не его тупая выходка с вопросом, если бы не ответ Андрэ «я и сказал, что за тобой в ряд выстраиваться должны девчонки», наверное, я бы и не рискнул к нему полезть. Но если смотреть на всю картину в целом, на тот момент, уже бы ничего не помогло, потому что он знал о моей связи с его отцом, я в его глазах уже был «гадким педиком» и тем извращенцем, что спит с мужиком вдвое его старше. А мой поцелуй сделал только хуже. Если бы случилось что-то одно, с этим еще можно было бы что-то сделать. Хотя я не знал, что мне было страшнее, признаться в своей ориентации или в своей бедности. Боже, за что я такой неудачник?

«Sounds nice, I’d like to travel to, if I have an opportunity»

Мне начинало казаться, что это плохая идея и что любой разговор с любым человеком так или иначе будет ударять по моей самооценке, любое слово, даже без намека, я буду воспринимать в негативном ключе. Мне так отчаянно хочется скрыться, запереться в своей комнате до конца дней может быть до момента, пока не уедет Андре. Может быть, стоило ему написать короткое «уезжай»? Но кого я обманываю, я бы никогда не смог этого сделать. Мне было плохо от моих чувств, но я бы никогда от них не отказался. Я думаю, что только эти мечты, этот фантазийный роман в моей голове, только это помогало мне удерживаться на плаву, уберегая от суицидальных мыслей. Я не был готов умереть просто потому, что я не был готов отказаться от него, пусть он и жил в моей голове, пусть в ней он был идеальным для меня. Эти фантазии – мой эмоциональный костыль. Без них я бы давно свихнулся, разрываясь между работой, долгами и воспитанием сиблингов.

Я кусаю губу и держу телефон в руках, смотря на монитор, взвешивая, насколько это логично выкатить незнакомцу все свои проблемы? Не использует ли он это против меня? Но как раз то, что он незнакомец меня и успокаивало, он меня не знает, я для него просто набор ноющих о подростковых проблемах пикселей. Да и, пару лет назад Клео так же была незнакомкой, что буквально проезжала мимо и я так же вывалил на нее все, а теперь она мой лучший друг, единственный, как мне казалось. Может быть, с Генри мне повезет так же?

Я решительно выдыхаю и начинаю набивать сообщение.

«Я просто влюблен в одного парня, но он явно не играет за мою команду, а я живу с этим уже пять лет. Мы дружили в детстве, крепко, потом он уехал, а я осознал это чувство, да и свои предпочтения тоже…И знаешь, мне было нормально, это как мечтать о Бреде Питте, ты знаешь, что этого никогда не случится и он за тысячи километров от тебя. А тут этот парень вернулся и все пошло по пизде, все эти чувства нахлынули с новой силой, мне с ним пять минут сложно высидеть, потому что я думаю о нем, о каждой клеточке его тела, о его дыхании, а мне надо притворяться, что я бро и что у той девчонки классная задница, понимаешь, о чем я? И я сделал самое тупое что мог – полез его целовать, потому что…блять, разве я мог иначе? И конечно же, он меня оттолкнул и…знаешь, то отвращение, с которым он на меня смотрел, я наверное никогда не забуду, как и чувство что я отвратительный за то, что чувствую и сделал.»

Я перечитываю сообщение и понимаю, насколько жалким выгляжу и мне от этого еще более тошно, но и сил переписывать у меня нет, я как-то устал подбирать правильные слова и хочу просто сказать, как думаю.

Нужно было только начать, потому что дальше последовали сообщения еще больше, на которые Генри не успевал отвечать, присылая ответы с большой задержкой. Я рассказал ему все, о своих метаниях, мечтах, мучениях, о том, что придумывал о жизни Андре, возможно последнее, чтобы сгустить краски и еще больше выставить себя жертвой, делая это подсознательно просто потому, что мне было ужасно паршиво. Я боялся, что Генри так долго отвечает, потому что я его достал или напугал этим потоком, но потом рационально себя отдергивал, что он просто может быть занят, и всего-то, он же сам меня попросил рассказать… И чего я не ожидал, так того, что Генри позовет меня на встречу. Видимо, я настолько казался жалким, что парень решил меня спасать, а я, честно говоря, мало душно подумал – почему нет? Может быть, я смогу переключиться? Может быть, у меня получится забыть его, а может быть даже сбежать на какое-то время из этого проклятого города?
***
Сказать, что я нервничал, ничего не сказать. Во-первых, это была моя первая встреча с парнем в пределах Рокленда, и я то и дело оглядывался назад, надеясь, что никто не обратит на это внимание. Во-вторых, я сам не знаю, где были мои мозги, когда согласился просто потому, что мне придется сейчас смотреть в глаза тому, кому я выложил все самое сокровенное. С Клео это было проще, она девчонка. Да и поток моего сознания обрушился на нее не сразу, а порционно. Генри, конечно тоже не знал о моих проблемах с деньгами, например, или с матерью, но все же, так как задней мыслью я рассматривал его не только как нового другая, я чувствовал неловкость от своих собственных ожиданий. И в-третьих, я боялся, что Андре узнает. Это было очень тупо, я сам себя убеждал, что ничего у нас не выйдет, да и сейчас даже наша дружба была под угрозой, не то, что что-то большее. Но при этом, я все равно будто…предавал каике-то клятвы. Я переносил на реального Андре свои фантазии, и поэтому мне казалось, что я словно изменяю ему с другим, хотя это звучало дико и абсурдно, но легче от осознания мне не становилось.

Я смотрю себе под ноги, когда, приближаясь к месту встречи, потому что страшно поднять взгляд и увидеть впереди улыбчивого блондина. И честно говоря, я и не успеваю этого сделать, потому что кто-то чуть ли не сбивает меня с ног и заключает в объятья. В нос тут же ударяет знакомый запах Hugo Boss и мне по инерции хочется сомкнуть руки на его спине, и только спустя пару секунд я осознаю масштабы катастрофы. Вселенная будто опять подслушала мои мысли и решила сделать все наперекор. Боже, да что я сделал мирозданию?!

- Я…я, у меня тут встреча, я тороплюсь, - скомкано и заикаясь выдавливаю, уже на этом моменте чувствуя горечь от того, что мне приходится так холодно и отстранённо с ним говорить, отталкивать после того, как мы не виделись несколько дней. Но это странно, почему он меня обнял? Так крепко? Я слишком свыкся с мыслью, что после меня Андре тер себя в душе наждачной бумагой, желая отмыться. Я демонизировал его образ, потому что так было легче. Ладно, предположим, все не так плохо. Я вспоминаю десятки сообщений от него и вдруг краснею, кажется, он…беспокоился обо мне взаправду? Ну и это как бы логично, идиота кусок. Мы же все же друзья…были...Ладно, это я мог принять.

- У меня все нормально, - пытаюсь его заверить, - я правда спешу, прости, - чувствую себя неловко и делаю шаг назад, смотря через его плечо и понимая, что Генри там нет. Я мог предположить, что он опаздывает, а мог нафантазировать, что он увидел меня обнимающимся с Андре и ушел. Я начал нервничать и достал телефон, набирая ему сообщение «ты где?» и не обратил внимание на то, что дзынь раздался из кармана джинсов Андре, а вот его взгляд забегал. Я нахмурился и кинул в чат пару смайликов и за ними следом последовало вторящие дзынь-дзынь. У меня внутри все похолодело и руки чуть не выронили телефон. Я думал, что испытал священный ужас, когда Андре сказал, что видел меня с его отцом, но это не шло не в какое сравнение с тем, когда я узнал правду – он и был Генри.

Он все знает. ВСЕ. Обо всем. Вплоть до того, что я дрочил на его светлый образ каждый день в душе. Он обманул меня, как дурака, развел и вынюхал информацию. Если мне казалось, что я могу как-то переварить то, что произошло пару дней назад, то теперь я был на эмоциональном дне. Мои ноги онемели, и я бы хотел убежать, но тело наполнила паническая слабость, меня страшно затошнило, и я пошатнулся, отпрянув от него на шаг назад.

- Не подходи ко мне, - только выдохнул, выставив руку вперед, - ты…ты, - я не находил слов, не знал, что ему сказать и не мог передать то, что чувствую. Меня словно опустошили, все, во что я мог верить и за что мог держаться – сломалось. Он все знает. Он знает, что я чувствую, он, наверное, думает, какой я идиот. Ненавидит меня? Жалеет? Не знаю, что хуже.

- Зачем? Зачем ты это сделал? – но я знаю, что волнует меня другой вопрос – зачем ты меня обнял? Я мог долго упираться и стоить стены вокруг себя, но я слишком хорошо ощутил, что его объятья не были поддельными, он сжал меня так крепко, будто не видел вечность. Я не понимаю, его поведение идет в полный разрез с тем, чего я ожидал. Но одно остается неизменным – я не могу ему больше в глаза смотреть от стыда. И внутри становится тяжело, потому что где-то там начинает теплиться мысль, что это конец, для нас.
***
Все валилось из рук, но сидеть дома я не мог больше. Как минимум – я терял деньги, как максимум я просто не мог больше лежать и изводить себя или тупо смотреть в одну точку на полотке, мне нужно было себя чем-то занять, и как бы мне и не хотелось думать, что  моя жизнь кончена, она продолжалась. А значит, мне нужно было возвращаться к тому, чтобы принимать душ, есть, работать.

Это было странно, раньше я уличал каждую секунду, чтобы провести с ним, коснуться случайно, поймать его улыбку, позвать куда-нибудь погулять после работы, а теперь я, наоборот, избегал его, маневрируя между рядами товаров, стараясь не задерживаться в одном помещении долго, и при этом каждый раз чувствовал на себе его взгляд. На мое счастье, мистер Пайпер не лез ко мне, слишком погруженный в дела, но я знал, что долго это не продлиться и в один момент он позовет меня к себе и …я не знал, что мне делать. Не сказать, чтобы я и раньше испытывал восторг от этой связи, но сейчас я питал к нему дикое отвращение и от мысли, что он прикоснётся ко мне, меня тянуло тошнить. Я старался не думать о будущем, потому что там, казалось, теперь не было ничего. Если раньше скучные рабочие дни я разбавлял тем, что фантазировал об Андре, придумывая все новые и новые сюжеты того, как мы проводим время вместе, продумывая каждую деталь, представляя каждое прикосновение и каждую мелочь, то теперь я не мог спрятаться в свой мир грез, и мне казалось, что я всего лишь пустая оболочка без души и тяги к жизни. Может быть, я не дал себе погоревать, может быть я не простился и сейчас все это внутри меня бушует и требует выйти наружу, а я только подавляю все эти эмоции и мысли. У меня опять кружится голова и я с тихим стоном прислоняюсь лбом к полке, закрывая глаза. Стоит ли говорить, что я почти не ел, только курил по пачке в день.

- Все в порядке? – слышу за спиной голос и сразу идут мурашки по коже. Страх подгонял меня.

- Да, - я неуверенно киваю и хочу побыстрее уйти, но, чтобы пройти к выходу мне нужно пройти мимо Андре и меня вновь парализует от мысли, что я буду в паре сантиметров от него.

- Я…это, мне на склад надо, - я неуклюже помогаю себе жестами, указывая на дверь, но он только смотрит на меня, и я уже по взгляду понимаю, что он хочет поговорить и не пустит. Я выдыхаю, будто сдаюсь и качаю головой, смотря в пол.

- Что тебе нужно?

Подпись автора

твины

Злится было проще, чем пропускать отголоски воспоминаний о том разговоре. Честно говоря, это меня убивало. Я не хотел вспоминать тот вечер вовсе, но почему-то с удовольствием мазохиста прокручивал каждую деталь и каждую реплику, с удивлением для себя обнаруживая, что моя память вспоминает все новые и новые детали. Пальцы по холке, взгляды, обеспокоенные и тревожные, а не тот, полный отвращения на складе. «Я волнуюсь за тебя», и то, что я прокручивал чаще всего «ты писал, всем, кроме меня». На этой реплике я задерживался и ощущал странное злорадство, мне будто это нравилось, представлять, как он мучится ожиданием моего ответа. Я не знаю, почему я так чудовищно себя вел, наверное, хотел, чтобы ему хотя бы на капельку стало понятно то, что чувствовал я. В то же время это было так тупо, Андре и Джулз, мы же как братья, мы говорили обо всем, а теперь я и слова не могу вымолвить, даже рядом не могу находиться. Это так странно…

Я вспоминаю дальше, его извинения, его слова о моем одиночестве и у меня возникает ком в горле, я не могу контролировать несколько капель, что стекают с глаз, и даже не могу понять, почему я плачу. Потому что, получил то, что хотел? Потому что мне самого себя жалко? Или потому, что я растрогался тем, что Андре меня поддержал? Если так подумать, он пришел на встречу, он не избил меня, не покрыл градом обзывательств, он просто был рядом и «волновался» обо мне. Черт возьми, кажется я такой дурак. Он же прав, мы не можем перечеркнуть все. Может, у нас получится, хотя бы дружить как раньше? Может я смогу держать себя в руках, не будет неосторожны намёков или неряшливых касаний. Получится ли у меня? Я смотрю на себя в отражении зеркала, мне казалось, я обронил всего пару слез, но нет, вода по щекам стекала давно, то-то лицо такое опухшее, и нос, и губы. Выгляжу как девчонка после выпускного.

И…как я мог забыть, что он поцеловал меня. ОН поцеловал МЕНЯ. Его пальцы, я смотрю на свою ладонь и несколько раз сжимаю и разжимаю ее, будто хочу вспомнить это ощущение и не могу. Но я помню, как билось его сердце, он так тесно прижался ко мне грудной клеткой, что оно колотилось и отдавалось в мою. Прикрыв глаза, я выдыхаю, потому что это чувство…безумно приятное. Я облизываю губы, стараясь вспомнить какие на вкус были его, но эти воспоминания блокируются. В каком же диком страхе я был, раз не помню всего этого? Как глубоко я упал в Мариинскую впадину своих страданий, что не заметил этого?! Может быть, еще не поздно…
Нужно собраться, я умываюсь и возвращаюсь к работе, уже не так категорично настроенный против Андре, но теперь не знаю, как подступиться и начать разговор. Но что парадоксально, стоило нам остаться наедине, я опять надел свои доспехи отчаянья, закрылся в себе и принял оборонительную позицию. В моей голове поладить с ним всегда было проще. Проще было поцеловать, проще было снимать с него футболку, проще было говорить о серьезных вещах, или как сейчас проще попросить о сохранении дружбы. Когда же я сталкивался с ним в реальности, меня начинало парализовать, и я начинал вести себя как кретин из-за страха, а я просто боялся его реакции, потому что не мог ее предугадать, и заведомо готовился к худшему и настраивал себя против него.

Если так подумать, в нашей компании я был таким всегда. Андре и Джейк были веселыми задирами, я же…вечно думающий о своей семье, из-за которой мне казалось, что я неполноценный. И только дурачась с ними я мог абстрагироваться, пока какая-нибудь мелочь не напоминала о том, в каких условиях я живу. Чаще всего то, что они платили за меня.

И сейчас он протягивает мне пакет с сэндвичем и соком, я вижу пластиковую бутылку, такую же, как и пять лет назад, «мульти фруктовый», я единственный кто пил его из нашей компании, мне нравилось, что он такой сладкий. Интересно, он купил случайно или помнит о такой мелочи? Этот пакет с едой сейчас имел совсем другое значение, не такое, как пять лет назад. Но от тонкого запаха хлеба и сыра меня замутило, слишком давно не ел, и желудок скрутило колючей хваткой.

- Спасибо, - отозвался я, не замечая, что немного краснею. Я знал, что это не все, что сейчас начнется самое страшное, но этот сэндвич и его забота…я ловлю себя на юркой мысли, что мне так хочется упасть в его руки, ткнуться носом в шею и забыть обо всем, что было на этой неделе. И я даже думаю, а почему нет? Что меня останавливает? Куча запретов и комплексов в своей голове, вот что. Именно они заставляют меня стоять на своем месте и нервно теребить край бумажного пакета, что он мне протягивает.

Поцелуй, опять он про него. Я вздрагиваю, будто меня знобит. Вот, почему я забыл о нем. Стойкое чувство того, что ему просто стало меня жалко. От этого меня тошнило еще сильнее, жалость то чувство, которое я не переносил с детства. И думать о том, что он целует меня, грубо говоря, чтобы малыш Джулз не плакал, было ужасно. Уж проще было не целовать вовсе. Я опять циклюсь на своих эмоциях и слушаю его в пол уха, смотря в сторону теперь, из-за чего его слова все четче прилетают, и я слышу «мне понравилось тебя целовать».

Мое тело среагировало раньше, чем я подумал – я резко повернулся к нему и осоловевшими глазами, впился в его лицо взглядом. Я повернулся так резко, что наши губы почти столкнулись, я не успел опомниться, а он уже прижимает меня к полке, так близко, я чувствую напор, приятный напор от него, и уверенность в действиях. И то…как у меня начало тянуть внизу живота, от того, что он рядом и я чувствую от него свежий запах Lacosta и сигарет, вижу родинку на щеке и приоткрываю рот, чтобы что-то сказать, оправдаться, защитить себя, может, наоборот, отмахнуться от всего этого и свести все в шутку. Но вместо этого моя рука тяжело ложиться ему на шею, пальцы зарываются в волосы, и я даже не даю ему сказать последние пару слогов, как жадно прихватываю его губы своими, еще и еще. На пол падает пакет с едой, слышу глухой стук бутылки об кафель, мои глаза закрыты. Мне просто страшно на него смотреть, я немного хмурюсь, сводя брови на переносице, устав пытаться понять, что я чувствую. Вторую ладонь прислоняю к его скуле и тяну на себя, упираясь лопатками в полку за спиной, так что она пошатнулась и пакет с мукой, что стоял с края, опасливо зашатался. Я чувствую, как его пальцы сжимают в жгут край моей футболки и еле касаются линии торса, могу только горячо выдохнуть в его губы, что успел облизать и лбом прислоняясь к его лбу, мне нечем дышать, и я все так же не могу открыть глаза. Боюсь, что, если открою, все закончится, боюсь увидеть что-то в его зрачках, опять трактовать не так. Мне так жарко, от его вздохов, от его тела, от долбанной жары за окном. Но я тянусь опять, чуть склонив голову на бок, накрываю его губы своими, не замечая как пальцы соскочили шеи и сжали ворот его футболки крепко, будто пытаясь подтянуть к себе.

Я никогда не мог подумать, что смогу коснуться языком его языка, ласково, влажно, зализывая его вновь и вновь, нетерпеливо быстро, не замечаю, что я начинаю стонать и дышать так часто, что кружится голова. Протяжное «ммм», когда он пытается отстраниться, возможно, чтобы схватит немного воздуха, но я не хочу отпускать и тянусь за ним, словно соскучившийся по ласке щенок, - погоди, - прошу, молю, прислонив ладони к его щекам и вновь прижимаюсь к нему губами, начиная постепенно осознавать, что все это реально и происходит сейчас.

Чмокающие звуки и тихое сопение, то, чем наполняется кладовка. Меня уже не трясет так сильно, и я ласково поглаживаю его за ушами, размеренно ворочая языком у него во рту, прикусывая его губы, разрывая контакт и давая ему вздохнуть, торопливо тянусь опять, просто не зная, как мне остановиться и что должно произойти. Как тут дверь с грохотом открывается, и кто-то из персонала заходит внутрь за тем, чтобы пополнить полки пачками с макаронами. Я пулей отпрыгиваю от Андре, чувствуя прилив адреналина и зачем-то отворачиваюсь к полке лицом, будто хочу сделать вид, что что-то ищу. Как тут…меня почему-то начинает пробивать на смех от нелепости этой ситуации. Я прыскаю, издаю пару смешков, пока не начинаю смеяться все громче и громче, ловя себя на том, что, кажется, так выходит весь стресс за все эти несколько дней. Работники покосились на нас с Андре, смеющихся как двух идиотов и вышли. Только тогда я вновь положил руку ему на шею и ласково погладит по артерии, впервые позволив себе посмотреть ему в глаза.

- Пойдем на улицу, я бы пообедал на нашей лавочке, - вроде как ни в чем не бывало прошу я, то и дело все еще чувствуя, как мой взгляд примагничивается к его губам и как мне хочется опять в них впиться.

Подпись автора

твины

На ватных ногах я спускался по лестнице черного хода для персонала, идя впереди Андре, и он не мог видеть, что все это время я слабо улыбался, не веря в то, что произошло несколько минут назад. На губах еще чувствовались влажные следы его губ и стоило мне об этом подумать, как низ живота начинало приятно тянуть, и я чуть не упал с лестницы, запутавшись в длинных ногах, но Андре успел схватить меня за шиворот футболки и на миг я оказался вновь в его объятьях. Мы замерли. Я смущенно улыбался, не знаю, что было в его голове, а мне хотелось поцеловать его вновь, но я понимал, что в таком случае, поцелуй может затянуться, да и этой лестницей пользовались многие, одним словом – не сейчас. Я позволил себе только терануться носом о его щеку, словно игривый щенок и озорно сбежал с оставшихся ступенек, перепрыгивая через две.

Казалось, что, если выйти на улицу, тебя встретит приятный прохладный ветерок, гонимый со стороны хвойных лесов, что окружали Рокленд, но выйдя, было ощущение, что я зашел в бабушкин парник, в котором она выращивала помидоры и огурцы на заднем двое дома.

- Чертова жара, - заныл я, тут же прячась в тенек нашей лавки. От солнца она была горячей, но так как была покрыла белой, местами облупившейся, масляной краской, на ней еще можно было сидеть.

Я принялся за сэндвич, что он мне купил, чувствуя, как желудок сводит неприятным спазмом, а хлебные крошки царапают горло и поспешил залить его соком, чувствуя сладкий тропический вкус, еды давно не было в моем желудке и попервости я скорее ощущал дискомфорт, нежели удовлетворение.

На его вопрос я киваю, с набитым ртом и усмехаюсь, смотря на его обласканное солнцем лицо, невольно перекладывая бутерброд в правую руку, а левую запуская в его короткие кудряшки, почесывая за ухом. Мне казалось, в этом жесте не было ничего такого, чтобы могло смутить со стороны, местные знали, что мы друзья, и, наверное, это не подозрительно, что мы так близки сейчас. Внезапно я ощутил чувство, которое не посещало меня со школы – желание сбежать с работы и провести время вместе. Я захотел этого так яро, что на языке уже вертелся вопрос, который я не успел задать, а в голове тут же пролетела вереница фальшивых причин, почему мы должны уйти раньше окончания смены. В любом случае, мой порыв столкнулся с одной просто вещью, чтобы уйти, нужно было отпроситься у мистера Пайпера. При мысли о том, что мне нужно будет зайти в его кабинет у меня засосало под ложечкой и сендвич начал проситься обратно. Нет уж, лучше дурачиться между товарных полок и дождаться вечера, когда можно будет пойти в кино или завалиться в «Койтота».

От воспоминаний об его отце я напрягся, а последовавшие потом обращение заставило меня нахмуриться. Я испугался, что Андре ощутил мои чувства или прочитал мысли и теперь хочет об этом поговорить. Но было глупо отрицать, что этот разговор никогда не состоится, я знал, что рано или поздно, мне придется ему рассказать. От этого в горле резко пересохло и я издал несколько нервных смешков.

Но разговор принял немного другой оборот. На миг мои пальцы, что поглаживали его за ушами застыли и я ощутил иррациональный укол ревности «друг-гей Норман», опять цепляясь и начиная надумывать невесть что, прослушав самое важное. Я ответил не сразу, прислушиваясь к себе, что я чувствую и что хочу сказать. Наш поцелуй будто смыл в водосток те воспоминания, и я будто бы про них и забыл.

- Принято, - коротко отозвался я, все еще осознавая, что мне не понравилась вся эта история с Генри, и стоило погрузиться в нее, как я сразу начинал чувствовать себя уязвимым, но мои пальцы, отмерев, вновь продолжили размеренно перебирать прядки на его затылке.

- Ты говорил об этом с Джейкобом? – еще один укол и я был на грани завестись, но тут же последовали его слова и я осекся, ведь мы оба были повинным в том, что обсуждали нашу проблемы с ним, - Джейк еще тот жук, нашел кого слушать, - фыркнул я, на самом деле хорошо к нему относясь, просто знал, какой он изворотливый и беспринципный. У Монгомери все всегда было просто, и, наверное, от части я ему завидовал, этой легкости в принятии решений, хотя он отлично вписывался в нашу компанию парней с daddy issues. Так что его бравада порой казалась мне напускной, словно щит, которым он защищался.

И все же, мы пришли к разговору про отца Андре. Мое тело вновь напряглось и невольно я слишком сильно дернул его за русый завиток, он не вскрикнул, но я ощутил, как дрогнуло его тело.

- Я…- в горле снова Сахара, я понимал, что это не то время и место, чтобы об этом говорить, но мне хотелось сказать что-то в свою защиту, но в голове не было ни одной идеи.

Именно в этот момент, когда я метко кинул в урну пустую бутылку из-под сока, в которую затолкал кусок крафтовой бумаги, в который был завернут мой обед, на улицу вышел мистер Пайпер.

Я был уверен, что он видел нас из окна. Он неторопливо подкурил, так же не спеша подходя к нам с какой-то натянутой улыбкой. Я бросил на него косой взгляд, мое тело среагировало и подчинилось импульсу, будто я хотел скинуть с коленки голову Андре и отсесть от него на край лавочки, подальше. Я не хотел, чтобы он знал или начал догадываться о нас с его сыном. Но мистер Пайпер, слава богу, не был догадливым человеком. Я уговорил себя остаться на месте, разве что убрал пальцы из кудрей Андре, почесывая свой нос, но я знал, что Андре почувствует, какими каменными стали мышцы на моем бедре от приближения к нам его отца. Я не смотрел на него, и чтобы чем-то занять руки начал прикуривать сигарету, что по случайности вытащил не из своей пачки, а пачки Андре. Мне горло обожгло ментолом, и я закашлялся. Но все эти тридцать секунд я явственно чувствовал взгляд мистера Пайпера на себе, он будто свинец придавливал меня к асфальту.

- Привет мальчики, греетесь? – дружелюбно спросил он, встав напротив нас. А мы ведь, и правда, со стороны выглядели как парочка брошенных непутевой матерью котят, что жались друг к другу и грелись на лавочке, пока местная детвора не пришла на перерыв между уроками и не начала дергать котят за хвост – ловили момент уединения и спокойствия.

- Джулс, ты не задержишься после смены, надо решить пару вопросов со складом, - внутри все сжала ледяная длань и я перестал дышать, чувствуя, как сердце остановилось, а лоб и щеки начали гореть. На шее появилась испарина и мне стало нечем дышать. Мы все здесь понимали, что это значит, и то, что это слышит Андре заставляло меня съежиться до размеров точки. Я бы хотел сейчас вообще перестать существовать. Я облизнул губы, судорожно соображая, как отделаться от этого приглашения и в тот же момент ощутил, как напряглось тело Андре. Но если я ежился от страха, то младший Пайпер пышил гневом, я слишком хорошо его чувствовал.
***
- Занят? – я подкрался со спины и подул ему на ухо. У меня было хорошее настроение и некоторые мысли в голове. Андре сортировал товар и вздрогнул от моего вопроса, - пойдем со мной? – заговорчески прошептал ему на ухо и не удержался от того, чтобы не коснутся его позвонков через рабочую футболку пальцами.

Для меня это уже было привычным делом, и было бы лицемерно притворятся, что я против секса на работе. Но после нашего свидания и доверительного разговора, я избавился от части своих тяжелых мыслей, стал более открытым и будто бы мы с Андре опять стали теми, кем были много лет назад, мальчишками. За исключением одного дополнения, конечно же.

Воровато оглядываясь по сторонам, я открываю ключом подсобку с форменной одеждой, и юркаю туда, за мной следом Андре.
Я не хотел торопиться, хотя…это не правда. Я очень хотел. Но я знал, что Андре это все слишком в новинку, и старался держать себя в руках и не напирать сильно, хотя порой ему приходилось приложить усилия, чтобы я отлепился от его губ. Он, правда, не злился. Смеялся, причитая «Джулс, мне нечем дышать!» и мы смеялись вместе, так или иначе во время разговора вновь начиная целоваться.
Я запер дверь на ключ, внутри были стеллажи со сложенными на них футболками, брюками и фартуками. На самой высокой полке лежали фирменные кепки. В комнате было две лампочки, и я выключил ту, что была ближе к двери, чтобы блик в щели под ней не привлекал внимания и не выдал того факта, что там кто-то был.

- Ну привет, - игриво улыбаясь, я тут же полез руками ему под футболку, и прижался к нему грудной клеткой. Я не собирался делать ничего экстра, но хотел, чтобы Андре сделал еще один шаг в сторону секса со мной. Конечно, я хочу, чтобы наш первый раз был чем-то незабываемым, а не сексом среди горы тряпок, но есть же и другие…вещи, которыми можно заняться.

- Не волнуйся, - шепчу ему в губы, прикрывая глаза и чуть склоняя голову в бок, прикасаюсь к ним своими, будто в попытки унять его тревожность. Я видел, как он бросил несколько нервных взглядом на дверь, - просто хочу поцеловать тебя, не боясь, что кто-то ворвется, - мурлыкаю слова в губы, а сам тихонько пытаюсь расправиться с бляшкой его ремня, я просто не уточнил, где буду целовать.

- Ты мне доверяешь? – я прижался лбом к его лбу, заглядывая в глаза, в полумраке они казались черными и влажно блестели, - хорошо, - я пристально смотрю, не разрывая этого контакта и начиная исчезать, спускаясь ниже и теперь уже смотрю снизу вверх, очень внимательно, хотя мой взгляд так и тянет магнитом к его ширинке. Я ласково поглаживая его пах пальцами через джинсы, все еще наблюдая за его реакцией, боясь сделать что-то не так или спугнуть его, когда коленки коснулись пола и бляшка жалобно звякнула.

Подпись автора

твины