Действительно, кого бояться? Разве что только серийных убийц, маньяков, каннибалов и тех, кто пинает щеночков. Вам нечего бояться, если вам нечего скрывать.
EridaВопросы по "Biolife", партнерствоJackson Вопросы по криминалу, полиции, жизни форума
ИГРОВОЕ ВРЕМЯ: февраль - май 2022

Rockland

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Rockland » Rockland » [11.11.2021]det som engang var


[11.11.2021]det som engang var

Сообщений 1 страница 6 из 6

1

DET SOM ENGANG VAR*
■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■

https://forumupload.ru/uploads/001b/2f/de/313/t189291.gif
Renmo & Toki

11 ноября 2021 | Норвегия | возможно появление ГМ (нет)
■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■ ■
*норв.: то, что было однажды
Люблю тебя,
Люблю до сих пор: и не зря,
С тобой не боюсь заката ©

Отредактировано Torkel Kittelsen (24.09.2022 18:15:20)

+1

2

Небо здесь низко, а горы подпирают бока по обе стороны. Здесь дома едва достигают пяти этажей, а высотки можно встретить чаще всего в виде отелей, не заселённых даже наполовину. Гуннар вежливо и отзывчиво предложил остановиться у него, в просторном доме пастора, но Торкель отказался, и оба лишь неслышно кивнули, безмолвно сойдясь во мнении – свою первую брачную ночь после венчания Токи и Рэнмо проведут исключительно наедине, в уже забронированном отеле. Торкель средств не жалел, как будто разом оправдывая всю свою многолетнюю экономичность на грани со скупердяйством, но то были ужимки лишь в отношении самого себя, теперь же он был готов хоть целый мир кинуть к ногам возлюбленного, чего бы это ему ни стоило.
[indent] Туманы, принесённые с фьорда, заволакивают утренние сонные улицы, мощёные камнем – солнце из-за горизонта поднимается всё более неохотно с каждым днём, но здесь, в фюльке Телемарк, оно всё ещё исполняет свои функции, радуя северян румяным золотистым бочком, показывающимся из-за горной гряды. Торкель потягивает горьковатый кофе, выжатый из капсульной кофеварки. какой был оснащён их люксовый номер – до завтрака ещё около часа, Рэн тихонько посапывает, укрытый мягким одеялом и плетёным пледом поверх, а Токи сидит на самом краю их двуспальной кровати, сторожа его сон. Он пробудился внезапно, чуть резковато, будто невидимая когтистая рука насильно выдернула его из этого странного состояния не то дрёмы, не то давнишнего воспоминания. Стеклянная прозрачная чашка с двойной стенкой греет его ледяные пальцы, и сонливость постепенно отступает, а вместе с ней неприятные воспоминания о сне – пускай пропадут пропадом.
[indent] Кольцо на среднем пальце, надетое ещё в Бангоре в знак верности и искренности чувств, нагревается намного быстрее, чем закостеневшая кожа с нарушенной циркуляцией крови. Обернувшись к мужу, он подтягивает повыше одеяло, чтобы укрыть его украшенное облачными татуировками плечо, чуть покрывшееся мурашками из-за дуновения солёного ветра в приоткрытую балконную дверь. Самому Торкелю отчего-то холодно совсем не было – кофе горячей горечью плещется в желудке, поднимая волну совсем лёгкой испарины, скопившейся на чуть влажном нечёсаном затылке. Спокойствие выравнивает внутренние волнения, взявшиеся из глубоких душевных потёмок, и тогда Торкель поднимается на ноги, удерживая на бёдрах край надетых на голое тело драных джинсовых брюк. Застёгивает молнию, на ощупь пропихивает пуговицу в прорезь денимовой петлицы, и шлёпает босыми пятками на балкон, чуть ведя голым плечом – Тронхейм пытается укусить его за обнажённый торс ноябрьской прохладой, накаляя холодом колечки пирсинга в немного заострившихся сосках, но Торкелю всё равно. С балкона видны очертания шпилей Нидаросского собора, двумя клыками взрезающие золотисто-серебряный туман, наполненный робким солнечным светом, и эта картина завораживает настолько, что хочется растолкать Рэна, лишь бы он тоже насладился такой идиллической картиной.
[indent] Чашечка с подходящим к концу кофе приятно парит. На душе в кои-то веке хорошо и привольно – всё, что только мог Торкель сейчас делать, так это предвкушать скорое венчание, которое закрепит их чувства крепче морского узла. Впрочем, их и так ничто бы не разрушило, мужчина в этом убеждён, но он пребывал в такой ласковой ненавязчивой эйфории, что хотелось по-мальчишески наделить этот традиционный ритуал некоей особой священной силой. То, что разрешало бы им проще и дольше быть вместе, невзирая на государственные границы, уже было подписано и покоилось в электронном виде в архивах соответствующего ведомства Соединённых Штатов – осталось лишь подкрепить их союз на глазах тех людей, кого они могли назвать для себя самыми близкими.
[indent] Глоток, ещё один, и вот чашка уже пустует, а он чувствует, что начинает скучать. Внезапный порыв ветра будто бы гонит не только массы туманной взвеси сквозь городские улицы, но и самого Торкеля назад в комнату гостиничного номера, расположенную на одном из самых верхних этажей. Он не сопротивляется, напротив, принимает эту подсказку и, чуть кривя губами, салютует невидимому солнечному диску пустой чашечкой из-под кофе, возвращаясь обратно в номер и прикрывая за собой балконную дверь. Стеклянная посудина отставляется на письменный стол, освободившимися руками Торкель избавляется от штанов и вновь оказавшись совершенно голым, он заползает под одеяло к Рэнмо, обвивая его со спины своими прохладными конечностями, как ленивец обвил бы своими негнущимися нелепыми лапами ветвистую изящную лиану. Не боится разбудить, потому что знает, что злиться на него не будут – ему слишком хотелось капризно прижаться к тёплому, разомлевшему под одеялом сонному телу своего возлюбленного маленького брата и погреться о ровную бархатную кожу.
[indent] – Доброе утро, – шепчет он Рэну на ухо, ласково целуя в скуловую косточку. На губах так и играет привкус неплохого кофе, который, тем не менее, хочется заменить скорее вкусом любимых губ, но Торкель не торопится, решив растянуть удовольствие их сегодняшнего, совершенно особенного утра.
[indent] – Общий завтрак через час, но я могу заказать еду в номер из ресторана, если хочешь, – предлагает он, и в голосе его слышится улыбка. Наверное, скоро ему наберёт пару сообщений Гуннар, участливо интересуясь, как проходит их утро и когда они начнут сборы. В ответ на это он мог бы только пожать плечами – его внешний вид был бы далёк от облика классического прилизанного жениха. Как всегда, будучи в своём репертуаре, выдерживая образ тщательно спланированной небрежности, он собирался обвесить себя железными аксессуарами, украсить себя мутными шипами, заковать себя в доспехи из чёрной дорогой кожи, который потом было так приятно снять, позвякивая клёпками.
[indent] Рэн ещё не знал, в каком виде предстанет его муж на их венчании – никто не знал, и Торкель надеялся, что созданный образ младшему понравится, ведь знал, как он сам тщательно готовился к этому важному дню. Кольца на их пальцах звякают друг о друга, когда Торкель берёт его за руку и сплетает их пальцы, склоняясь ниже к изгибу жилистой красивой шеи. Нежно целует, затем ещё раз, и ещё, не в состоянии оторваться – в голове кружатся радостные мысли о предстоящем дне, о том, как Рэнмо будет поражён устроенным его нии-саном сюрпризом, ведь всей организацией праздника на норвежской стороне занимался Торкель. Хотя бы потому, что переговоры необходимо было вести на норвежском языке.
[indent] Младший, разумеется, знал, что их ждёт венчание в роскошном историческом месте, как ему и мечталось, что Гуннар поспособствует в организации, что будут приглашены его близкие люди, но обо всём остальном Торкель отозвался лишь загадочной фразой “Не волнуйся ни о чём, это замечательное место. Мой любимый храм”. Ведь лес всегда был его главным местом одинокого паломничества, когда жизнь казалась осточертевшим куском заветрившегося сухаря, и тогда он мог взять машину и уехать на несколько часов, чтобы прогуляться между высоченных елей и выйти к каменистым берегам у самой кромки лазурно-синего фьорда.
Теперь он снова сможет помолиться там своим богам об их с братом бессмертном счастье, но с одним радостным нюансом – теперь он это сделает не один.

+1

3

Сладкий и безмятежный сон окутывал сознание ласковым теплом, точно одеяло с пледом, под которые он забрался вчера сразу после бодрящего тёплого душа, чтобы понежиться в объятиях своего мужа прежде, чем уснуть после долгой дороги и всех эмоциональных встрясок. Приятных, разумеется, потому что все хлопоты по поводу росписи и венчания для Рэна оказались только в радость. По большей части с его стороны всё свелось к подготовке документов и разработке-отшиву-примерке костюмов на каждый из дней — для этого пришлось лететь обратно в Японию, но не в Нара, а в Токио и встречаться уже там сначала с Юи, а потом и со своими верными друзьями: Ито и Огури. Всё должно было остаться в глубокой тайне от дяди, а своей настоящей семье из этих троих Рэн верил железобетонно.
[indent] Давно он не спал столь крепко и сладко. Может, к тому располагал свежий северный воздух глубокой норвежской осени. Может, около десятка длительных переплётов, совершенных им за последние недели, несколько из которых были буквально на днях, ведь практически сразу после росписи в Бангоре они сели на рейс в Осло, а после на поезд до Тронхейма. А может и тёплые нежные объятия любимого драгоценного Солнца в новом статусе — в статусе мужа Луны. По человеческим законам они стали супругами ещё позавчера, а сегодня таковыми они станут и по божественным законам. От этого осознания мурашки каждый раз бежали, как в первый.
[indent] Свадьба.
[indent] Они муж и муж.
[indent] Они, наконец-то, официально и законно вместе, а через несколько часов их больше не смогут разлучить ни даже боги, ни даже демоны.
[indent] Рэн ворочается, издавая совсем тихо что-то вроде мурлыканья — его сознание неохотно выходит из приятного сна, подробности которого тут же смазываются, оставляя лишь пикантное послевкусие. Тело начинает ощущать приятный обжигающий холод, тут же сменяющийся жаром родного любимого тела и души, а крепкие заботливые руки с жадной нежностью обвивают его. Ласковый тихий шёпот слегка щекочет ухо, и Рэн беззвучно хихикает, приоткрывая, наконец, глаза и интуитивно вжимаясь спиной в грудь Торкеля.
[indent] — Доброе утро, — отзывается он шелестяще чуть хрипловатым голосом. Жутко хочется кое-что добавить, и парень не ограничивает себя в этом. — Муж мой. — Ведь по законам людей они уже супруги, и Солнце всё ещё считает себя человеком, так зачем откладывать на потом то, чего так хочется именно сейчас.
[indent] — Я соскучился, — мурлычет он дальше, слегка поворачивая голову лицом к любимому, насколько позволяет подушка и сам Торкель, не отказывающий себе тоже в удовольствии понежиться и подарить-получить романтические и целомудренные ласки любви. Sol такой счастливый — Рэн ощущает это в каждом прикосновении и в каждой едва уловимой эмоции брата, и от этого ощущает счастье вдвойне. Он улыбается, томно разглядывая брата и тихо шепчет, что хочет завтрак именно в постель. Он бы сейчас и вовсе не вылезал из неё, обернувшись в объятия Солнца, словно в одеяло или вторую кожу.
[indent] Тихо смеется от лёгкой волнующей щекотки от поцелуев на шее и наслаждается легким флёром кофе. В номере так свежо и даже несколько морозно, а у них под одеялом так тепло и уютно, и этот контраст придаёт особой атмосферы. Особенно с учётом того, что оба обнажены, и бархатная кожа потирается о шелковую, пока рука органиста скользит по груди, а рука гитариста — по бедру, игриво оцарапывая длинными острыми ногтями упругие мышцы и соблазнительную ямку. Принц Альберт ледяной каплей, как и серьги в сосках, точечно давят на лопатки и поясницу, пока кое-что большое, вкусное и горячее упирается между ягодиц.
[indent] — Смотрю, ты тоже соскучился. — Воркует Рэнмо и хитро щурит глаза, делая красноречивое движение бёдрами, чтобы потереться — это распаляет и его самого, но, — нам пока что нельзя. — Хочется сохранить это томное страстное предвкушение до брачной ночи. И тут в голове поселяется мысль, что он был бы вовсе не прочь провести её на природе при ритуальном костре или факелах и совокупиться в священном таинстве, точно звери, сверхъестественные твари, существа. Прямо на мшистых скалах и под шорохи-песни ночи в окружении тумана.

Отредактировано Ren Mochizuki (05.10.2022 00:28:36)

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/2f/de/319/219263.gif https://forumupload.ru/uploads/001b/2f/de/319/967182.gif
алая луна, по чернилам серебро

+1

4

Сегодня всё будет так, как захочет Луна – ведь Солнце хочет всего того же самого. Он со счастливой улыбкой мальчишки готов исполнять любые желания, принимая их как свои собственные, он хочет наполнить чужое сердце счастливым предвкушением, погрузить в бескрайнюю беззаботность, будто пытаясь стереть ластиком из их жизней написанную двенадцатилетнюю историю их разлуки. Сегодняшний день – это тот день, какой должен был настать, едва Рэнмо исполнилось бы восемнадцать лет. Торкель раздумывал над тем, чтобы сделать ему предложение ещё когда они были подростками – ещё когда Норвегия только-только ввела разрешение на однополые браки на своей аудитории. Он собрался копить деньги, работать после школы, даже проконсультировался с юристом на случай, если мать не захочет делиться с ним полученной за смерть отца компенсацией от Биолайфа – такое он тоже рассматривал как одну из множества палок в колёса их с Луной официальных отношений. Осторожно подступался к Гуннару – готов ли он обвенчать геев – спрашивая как будто бы из праздного интереса, однако, в том, как заблестел всезнающий ясный взор его старшего брата, Торкель увидел чистое понимание; этот рыжебородый дядька уже тогда всё знал и понимал. Не знал только, что главным и единственным объектом воздыхания его мелкого братишки станет именно Рэнмо – хотя, может, даже это не было для него тайной за семью печатями?
[indent] Как бы то ни было, но теперь всё происходило ровно так, как и должно было произойти уже давно – они вдвоём, в чистой свежей постели в самом роскошном отеле Тронхейма, как он смог отыскать, с большой кроватью, высокими потолками и собственным широким балконом – ни в какое сравнение с их подточенном термитами домом в Рокленде, который можно было даже брезгливо обозвать халупой. Однако это была их халупа – их собственное гнездо, в котором они растили вместе свою взаимную любовь и впервые попробовали друг друга на вкус. И, хоть Токи никогда не был оголтелым любителем роскоши, всё же, иногда побаловать и себя, и своего возлюбленного мужа оказалось занятием приятным – как и сорить деньгами, от которых у него лопались карманы, если уж говорить начистоту.
[indent] От тепла нежного податливого тела даже нутро покрывается мурашками. Сладкой щекоткой они убегают вниз, к паху, и его мужское естество заметно крепнет, когда Рэнмо заговаривает со своим мужем чуть сиплым и бархатным после сна голосом. Прохлада комнаты лижет их плечи, а Торкель лижет пухлую жилку на чужой прекрасной сильной шее. Блуждает ладонью по бёдрам, вжимается пахом между подтянутых, чуть дрогнувших ягодиц, прекрасно понимая – его тоже хотят. Хотят, но останавливают – Торкель прикусывает ушной хрящик брата, мысленно соглашаясь с ним, однако, никто не мог запретить ему поиграть с любимым роскошным телом, украшенным тайнописью символических татуировок ещё немного. Ладонь, что до этого обводила ямочки и выпуклости слегка напружинившихся мышц, кочует на сосок, скинув одеяло ниже и оголяя полностью чужой торс. Тихо смеётся в изгиб шеи, оводит кромку аккуратной бугристой ореолы, катает под подушечкой среднего пальца горошинку соска, намеренно распаляя для того, чтобы внезапно оборвать свои ласки, сопроводив это звонким поцелуем в скулу.
[indent] – Хорошо. Надеюсь, ты голоден, потому что мелочиться я не собираюсь, – предупредил Торкель перед тем, как выскользнуть из-под одеяла и подняться на ноги, чтобы прошествовать к дубовому письменному столу с телефонной трубкой на краю. Берёт из деревянной подставки с проспектами, рекламами и перечнями отельных услуг складной лист, представивший из себя меню, и пробегается взглядом по столбцу с завтраками, как будто не обращая внимания на то, как на него смотрит Рэн – и на то, как скользит его взгляд по тяжело набухшему и приподнявшемуся члену, блеснувшему двумя шариками любимого уретрального украшения. Деловито снимая трубку и набирая номер приёма заявок в ресторан, который, судя по указанным в меню часам, уже работал, мужчина вдруг переводит томный взгляд, откладывая в сторону на край стола меню. Пальцы игриво прошлись по дрогнувшему подкачанному животу.
[indent] – Hallo? – громко отзывается через долю мгновения ожидания динамик.
[indent] – Hei, jeg vil gjerne bestill mat. Er det mulig nå? – голос Торкеля размеренный и спокойный, как у уже наевшегося льва. Пальцы между тем устремляются ниже.
[indent] – Selvfølgelig! Hva har du lyst til? – бодрый голос почти не слышен, когда Токи обхватывает самого себя у основания и демонстративно оттягивает крайнюю плоть, полностью высвобождая головку – лицо же его безмятежно, как будто и вовсе безразлично. Один только взгляд выдаёт глубинное удовольствие от такого пикантного процесса.
[indent] – To norske frokoster og tretten østers med soyasaus og sitron, – заказывает он степенно и совсем никуда не спеша, в отличие от оператора. Кулак его делает пару провокационных движений вверх-вниз, плот заметно тяжелеет.
[indent] – Å, og to glass appelsin juice, var så snill, og kaffekanne kaffe. Ja, takk. Jeg skal betale med kort. Ha det.
[indent] Трубка с пластиковым стуком плюхается на рычаг, а сам Торкель слегка преображается – чуть темнеет взгляд, дыхание неприкрыто становится натужнее. Он делает шаг к изножью кровати, другой – опирается руками о край, чтобы медленно стянуть с тела Рэна прикрывавшее его одеяло, и чуть вскидывает брови, просветляя лицо, показывая, что он может остановиться в любой момент.
[indent] – Можно, я хотя бы отсосу тебе? Узнаем, кто быстрее – они, или мы.
[indent] Улыбка появляется на его губах, но мягкая, не похотливая, а наполненная любовью и искренним желанием сделать хорошо. Она полна осмысленности и ясности разума, она говорит – скажешь нет, и будет по-твоему. Я весь твой…
[indent] – Моя Замёрзшая Луна… – шепчет Токи, склоняясь ниже, чтобы ласково подарить короткий поцелуй чуть ниже острой коленки.

+1

5

Любил же Торкель играться с ним! Но, надо признать, что Рэнмо нравились эти провокационные игры — распалит, а потом звонко и невинно целует в скулу, тут же отдаляясь и прекращая одним разом все наступательные заигрывания, но обычно это лишь начало. Каждый такой поцелуй отсылал Рэна к миру снов, окутывая светлым томительным флёром тайного несбывшегося подросткового взросления вместе. В каждый такой момент он ощущал, как его окутывают нежные тёплые лучи сентябрьского солнца персикового цвета либо легкое растерянное смущение своей меланхоличной темной стороны вместе с запоздалым тёплым воспоминанием самого первого поцелуя, которого никогда на самом деле не было, и разочарованием нетерпеливого, но любопытного подростка и взрослого парня, наконец, отыскавшего своё долгожданное Солнце, в существование которого он всегда верил.
[indent] — Голодный, как черт! — Подыгрывает Рэн своего любимому брату и новоиспечённому супругу, а после клацает зубами за мгновение до того, как тот юрко выскальзывает из-под одеяла, оставляя его совершенно одного без своего физического тепла, но не без всепоглощающего внимания и заигрываний, которым мог позавидовать даже сам Рэнмо — тот, который остался во времени минуту назад.
[indent] Он устраивается поудобнее, подпирает щеку кулаком, собираясь не упустить ни одного мгновения, которое так любезно приготовил для него брат — ни визуального, ни слухового. Рэнмо обожал, когда Торкель говорил на норвежском — нии-сан звучал так мурлыкающе эротично, что уже слушать его было совершенным удовольствием. Но вот то, что последует в итоге ещё и в качестве визуального наслаждения, оказалось для парня приятнейшим сюрпризом. Да братец сегодня в великолепном настроении! И от этого становилось так тепло и воздушно на душе — Рэн снова ощутил двойную, нет, тройную порцию счастья от того, что его любимое драгоценное Солнце сейчас так безмятежно счастливо и прекрасно. Торкель так редко представал перед ним столь счастливым, а сейчас он казался бесконечно счастливым.
[indent] В голове закрутилось такое же бесконечное «люблюлюблюлюблю», пока Рэнмо любовался своим любимым мужчиной, прищурив по-лисьи глаза и улыбаясь точно кот, наевшийся сметаны. А ведь Торкель и был для него этой самой сметаной, особенно, когда был так беспечен и готов был сорить деньгами направо и налево. И откуда у него их столько? Но Рэну даже нравилось это ощущение — его балуют, балуют так, как баловали когда-то очень давно в каждом их перерождении и ни каждой встрече, когда Солнце мог позволить себе положить к ногам своей Луны или целые миры, или целые страны. А сейчас Солнце готов был сложить к его ногам целый ресторан, и Луна этот широкий жест обязательно примет! Это балование не похоже на то невинное и наивное, которым его окружал нии-сан с самого детства, оберегая от всего на свете, оно было иного плана — взрослое, мужественное, властное. Словно Токи собирался вновь бросить к его ногам целый мир, купив его на скоплённые и заработанные деньги. И внимательно следя за пальцами, маняще поглаживающими крепкий пресс, так и норовящими соскользнуть к внушительному, но ещё не до конца разбуженному члену, Рэнмо поймал чувство дежавю, словно он восседает в расслабленной позе на старинном дубовом кресле, подаренном ему голландским торговцем-поклонником — которому ничего бы не светило, сколько бы дорогих вещей он бы не подарил — и наблюдал сквозь полуопущенные ресницы за тем, как уже интересующий его заморский король-чародей преподносит ему ценные подарки.
[indent] «Какой же ты обалденный!» — Рэнмо готов захлебнуться от своей безграничной любви, восторга и нежности, которые всегда и везде были направлены только на его любимейшее Солнце.
[indent] Кусает нижнюю губу и ухмыляется маневру брата, с которым тот дразняще себе пару раз вздрочнул. Точно охотник, который заманивает лиса в ловушку на живца. Вот только вместо мыши или сыра тут кое-что повкуснее и поинтереснее. В собственном паху уже всё туго и болит. Вот что делает, проказник?!
[indent] Разговор, который был лишь отчасти доступен ему со второй стороны, заканчивается, и Торкель уже сам, словно подманивающий к себе лис или кот, соблазняющим хищником подбирается обратно к кровати и стягивает одеяло с Рэна. Вставший упругий член с готовностью пружинит вверх, пока сам Рэнмо покрывается морозными мурашками от такого своенравного возмутительного действа! Но он только в шутку молча бухтит, сдвигая к переносице брови, подхватывая игру брата-мужа и представая перед ним суровым повелителем. А если точнее той самой капризной звездой, которой когда-то был для одного короля-чародея и которой неосознанно стал для своего нии-сана ещё в детстве. И той, которой был для своего единственного первозданного подводного Солнца, пока фаза Луны не входила в полнолуние.
[indent] Поцелуй в коленку приятно отдаёт сладкими чувственными мурашками — брат знает его всего даже лучше, чем Рэн знает самого себя. Но он хмурится сильнее и фыркает, отводя взгляд в сторону балкона.
[indent] — Нет! — Безапелляционно. Но вдруг требовательно хлопает ладонью по матрасу в районе груди и скашивает царственный взгляд обратно на своего мужчину, — только если и я отсосу тебе. Подставляй свою сладкую подкаченную задницу!

Отредактировано Ren Mochizuki (21.03.2023 01:43:17)

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/2f/de/319/219263.gif https://forumupload.ru/uploads/001b/2f/de/319/967182.gif
алая луна, по чернилам серебро

+1

6

Наверное, ему следовало ожидать такого ответа – Токи чувствует льющийся свет юности, исходивший от его брата и мужа, происхождение которого до сих пор толком не может себе объяснить, но для себя мужчина уже давно научился распознавать за этой особенной серебристой атмосферой настроение Рэнмо. А сейчас оно капризно-игривое, с щепоткой невероятно обаятельной вредности, перед которой хотелось раболепно преклоняться, и расшитое жемчужной величественностью молодого бога. Его возлюбленный буквально сияет, хоть и демонстрирует своей позой и взглядом доминантную позицию – Токи принимает эти условия, которые, особенно сейчас, ему видятся чем-то правильным и естественным; он так хочет как следует побаловать Рэна, превратив сегодняшний день в их персональный праздник от и до. И хоть тот ранее сказал, что пока что им нельзя предаваться плотским утехам, Торкель вдруг думает, что готов и хочет нарушить это прозвучавшее ранее предостережение – ведь они Солнце и Луна, и им позволено всё. Они натерпелись этих отвратительных жестоких “нельзя”, они испили своё одиночество и горе, и теперь они вдвоём имеют полное право нарушать все традиции и условности – и потому Токи решает, что в своём желании как следует занять свой рот любимым и самым красивым членом пойдёт до конца.
[indent] Пока он любуется красиво запружинившим органом Рэна, густо налившимся кровью – от этого зрелища у самого него между ног сводит очередным сладким спазмом – сверху вдруг доносится капризное и жёсткое “нет”. Нет уж, младший братик, если бы ты ласково сказал “давай потом, любимый”, то, может быть что-то, похожее на совесть, закопошилось бы в голове твоего старшего, но только не сейчас, когда сквозь отказ кровавыми пятнами просвечивает кричащее “да!”, а пробежавшие азбукой Морзе мурашки по твоему телу от одного только поцелуя в колено даёт понять, что отступаться не следует. Наоборот, ласкать, дожимать и гнуть свою линию – наконец-то, в день их великолепного долгожданного венчания Торкель это понимает и совсем не боится сделать что-то не так, отчего позволяет своей страстной и, как оказывается, довольно требовательной сущности показать своё разрисованное языческими узорами лицо.
[indent] – Оу, да неужели? – вскидывает бровь мужчина, проводя языком тоненькую полоску от колена к середине внутренней стороны бедра, попутно постанывая от нескрываемого удовольствия и прикрывая глаза, как будто прямо сейчас пробует свой ресторанный заказанный завтрак. Справедливости ради, для него нет ничего вкуснее его любимого брата, никого слаще и отзывчивее – его вкус точно медленно действующий яд расползается по всему организму, и голову Токи ведёт, когда он подбирается своим языком к основанию упругого и уже готового члена. В последний момент перед тем, как коснуться заветного местечка, мужчина вскидывается, опираясь на руки по обе стороны от бёдер Рэна, плотоядно улыбаясь ему и чуть слышно порыкивая.
[indent] – Вам повезло, ваше высочество, что ваше предложение мне нравится даже больше, – облизнув чуть влажные губы, тихо басит Торкель, после чего юрко переворачивается, следуя приказу и подставляя Рэну обещанную задницу вместе со своими гениталиями. Ему бы хотелось немного растянуть удовольствие, но времени у них, всё-таки, в обрез до того момента, как работник отеля в красивой выглаженной рубашке постучится в дверь их номера, который уже постепенно пропитывается запахом секса. Не дождавшись, пока Рэн приступит к ласкам, Токи склоняется над членом возлюбленного и с сильным нажимом проводит от уздечки к основанию, вбирая в рот одно яичко и чуть его оттягивая. Затем другое, недолго посасывает и, в конце концов, приподнимает пальцами член Рэнмо, чтобы нежно и мокро поцеловать вершинку головки с блестящей дырочкой уретры.

+1


Вы здесь » Rockland » Rockland » [11.11.2021]det som engang var


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно