[indent] Он не покидает подвала клуба чуть больше недели: мало спит, почти не ест, весь на нервах. Способность сбоит – он почти не видит белого света, ловит сигналы от любого устройства в поле его досягаемости и начинает, кажется, сходить с ума от непрерывного потока зашифрованной информации. Пусть Макс и изучает программирование быстрее, чем кто-либо может себе представить, переводить коды в что-то удобоваримое он еще не научен.

Луи приносит ему противоэпилептические препараты: они заглушают поток, но за несколько дней почти превращают его в овощ из-за бесконтрольного употребления. Луи забирает у него эти таблетки.

Блэк в отчаянии из-за того, что не может нормально функционировать и боится потерять свое место при клубе. Ему искренне нравится драить полы, начищать байки до блеска и помогать парням перебирать железки. Это отвлекает его от новостей о гибели родителей. Иногда у него получается настроиться на плодотворный серфинг и достать интересную информацию о механике мотоциклов: он притворяется и рассказывает психам, что загуглил об этом ночью; мужики смотрят на него со странной смесью осторожности и восхищения. Ему кажется, что именно сейчас у них решительно ломается картина о бесполезности гиков – нельзя упускать свой шанс им пригодиться.

Позже Луи приносит ему нейролептик. Макс сначала гуглит, как правильно начать курс, и только потом начинает употреблять их. Еще неделя проходит в около кризисном состоянии, но общими усилиями им удается поставить парня на ноги. Психоз сменяется навязчивой идеей вернуться домой.

[indent] Девятый в сумерках глушит мотор на подъезде к фамильному гнезду. Метров пятьдесят еще катится на мотоцикле по ровной дороге; когда колеса соприкасаются и тонут в гальке, он останавливается, спускает байк на стойку и спешивается. Шлем начинает сдавливать голову, но это приступ лёгкой паники охватывает его и накрывает с головой. Через несколько минут он впервые за несколько месяцев увидится с семьей: обнимет крошку и встретится взглядом с родительницей – надеется, что хотя бы дяди нет с ними сейчас. От ужаса по спине бегут мурашки; он и понятия не имеет, что скажет им.

«Привет, я вернулся. / / Смотрите, я живой. / / А еда есть? / / Бабуля, хорошо выглядишь, лучше, чем твои мертвые дети… Стоп, что ты несешь?»

Макс скидывает куртку, ставит шлем на сиденье и начинает отжиматься – так отец учил его справляться с эмоциями. Раз, два, три… двадцать девять, тридцать. И тишина. Боль в мышцах перемежается со слабостью из-за принятия лекарств; на то, чтобы привести себя в порядок перед встречей у него уходит еще пятнадцать минут. «Ты – Блэк, ты справишься», – звучит голос отца.

[indent] Парень, как и сотни раз до этого, спотыкается о торчащий из земли кусок металла: незадолго до трагедии они с отцом снесли маленькую детскую хижину во дворе, чтобы построить что-нибудь побольше. Блэк-старший еще тогда велел ему выкопать эту железку и утилизировать, пока никто об неё не разбился окончательно. Макс откладывал это занятие неделями, уверенный в том, что у них с отцом впереди еще куча времени. Как же он ошибался.

Решительно не идёт к центральному входу в особняк, огибает площадь и подходит к двери в служебное помещение, которым обычно пользуются работники, помогающие содержать особняк в порядке. По памяти набирает код и оказывается внутри; отсюда, из подсобки, ему быстрее всего попасть в свою комнату, а оттуда уже в гостиную. Время позднее, и он надеется, что Мэри уже спит. До встречи с младшей сестрой он хотел бы объясниться перед старушкой.

Но планам, как обычно, не суждено сбыться. Топот маленьких ножек, а после и крик – какой же еще дурак будет пробираться в свой дом в шлеме и полной экипировке посреди ночи? – поднимают весь особняк на уши.

– Кнопка, это я! – бледный, исхудавший, с заметными синяками под глазами, но все еще твой старший брат, – Все в порядке, это всего лишь я. 

Отредактировано Max Black (06.05.2022 23:35:22)

Подпись автора

Макса захватило ощущение свободы, с которой жили Психи. Ещё больше его впечатлило отсутствие давления на них от городского совета — и пусть они проповедовали беззаконницу, никто им не мог противопоставить ни слова; фамилия «Блэк» просто растворилась в праздном гвалте, царившем в клубе на постоянно основе. Луи, взявшейся его опекать, достаточно было единожды предупредить родственников, чтобы они оставили попытки вернуть его домой насильно. Связано это было с ужасом перед группировкой или уважением расставленных границ — Блэк тогда не разбирался; не до этого было. Он пытался найти для себя новый ориентир, обуздать способность и не сойти с ума от той ответственности, которая свалилась на него после случившегося.
Он совсем потерял счет времени. И там, где по его ощущениям прошла всего неделя, время отсчитало несколько месяцев. Максу искренне верилось в то, что Мэри без него лучше и справиться с горем она в окружении семьи значительно легче него. Подростки часто ошибаются, ведь так?

— Не исчезну, кнопка, что ты, — он подхватил сестренку на руки так, будто ей не двенадцать, а пять, чтобы не порезалась ненароком, не мокла, не тряслась от страха и боли; крепко обнял и прижал голову к груди, взъерошивая волосы пятерней, — я здесь и никуда больше не исчезну.

Всё тело пробила дрожь: в этот миг он остро ощутил, как же ему её не хватало. Этого звенящего голоска, этого зоркого пронизывающего до костей проницательного сестринского взгляда, этого тепла — этой их связи. Теплой, семейной, крепкой. Макс вдруг понял, какой же он идиот, что посмел подумать, что ей без него будет лучше — каков кретин!
— Прости меня, Мэри, прости, что оставил.

Блэк не знал, что ей сказать. Так и держа на руках, как крохотную малышку, он поднял с пола мишку и отнес принцессу вместе со своим верным хранителем до столовой, усадил на стол. Заметил слезы и, чтобы удержать свои, не расстроить ещё больше, не напугать, рассмеялся, как прежде — будто не было ничего, он не пропадал, и все живы.

— Мне столько всего тебе нужно рассказать, принцесса, я такое видел. Но сначала сделаю тебе чай с бутербродом, как ты любишь, договорились? Но тебе придется рассказать, как у тебя делать, а еще где мне теперь найти сыр. Бабушка сделала перестановку, пока меня не было?

Там, где раньше стояли банки с вкуснейшим травянистым чаем, теперь стройным рядом стояли баночки с успокоительным. Макс насчитал их несколько разных: общего действия, для снятия тревоги и стресса, для поднятия мотивации или улучшения сна. Изменило бы его присутствие что-либо; стала бы Рейчел тогда употреблять их в таком количестве и, не исключено, пичкать ими младшую? Ничего он наверняка не знал, но делать с этим что-то все же решил. Постепенно. Сначала нужно было разобраться со всем тем, что он пропустил за время своего отсутствия.

Под чутким руководством младшей сестры Блэк-старший нашел все необходимые ингредиенты в столовой и принялся химичить с приготовлением его фирменных бутербродов. Раньше их им готовила мать, она же передала этот ценнейший рецепт ему.

— Рейчел у себя, а Джон здесь? — уточнял он, периодически вмешиваясь в рассказы младшей, пытаясь и выяснить новые подробности, и избежать вопросов о своем отсутствии. — Отдыхают, понятно, — значит здесь стоят не все успокоительные, — а ты почему не спишь? Тебе разве завтра не в школу? Старательно размешав арахисовую пасту для сладких бутербродов, старший передал измазанную ложку младшей сестре — мать всегда так делала. Он, заранее готовясь к встрече, много узнал о важности ритуалов для снижения стресса, к ним и решил прибегнуть.

Когда бутерброды были готовы, а чайник с водой закипел, Макс подал руку своей принцессе, чтобы помочь ей спрыгнуть со столешницы.
— Садись за стол, я всё принесу. И мишку не забудь.

Подпись автора